Ванька Жуков, молодой мужчина 29 лет, устроившийся три месяца тому назад в крупную московскую оптовую фирму, остался после работы один в офисе. Дождавшись, когда директора уехали по домам и дачам, он дрожащими руками налил себе чашку кофе из аппарата в приемной, взял с секретаршиного стола пачку листов чистой бумаги, новую шариковую ручку с логотипом компании, сел на вращающийся стул, положил перед собой на столе бумагу и стал писать. Прежде чем вывести первую букву, пугливо оглянулся по сторонам, покосился на двери и окна, на темные мониторы компьютеров, и прерывисто вздохнул.
«Милый дедушка Константин Макарыч, - написал Ванька Жуков, - И пишу тебе письмо. Поздравляю Вас с праздником и желаю тебе всего от Господа Бога. Нету у меня ни отца, ни маменьки, только ты у меня один остался».
Ванька перевел глаза на темное окно, в котором мелькала реклама расположенного напротив казино, и живо вообразил себе своего деда Константина Макарыча, отставного военного, брошенного еще в годы перестройки охранять оставленную войсками и поросшую ныне травой некогда секретную базу где-то за Уралом.
Ванька вздохнул и продолжил писать: «А вчерась мне была выволочка. Начальник вызвал меня к себе в кабинет и с иезуитским ехидcтвом напомнил, что испытательный срок мой подходит к концу, а задача, поставленная передо мной - войти с товаром фирмы во все крупные торговые сети Москвы, а числом их восемь, не выполнена. И обзывал меня пpu этом дедлайном и таргетингом, грозясь нe выплатишь зарплату. А чего там не выплачивать, если того, что выплачивают, хватает лишь та пиво "Солодов" и чай Липтон; а за квартиру уж три месяца как не уплочено, и хозяин грозится за неуплату продать меня каким-то узбеком на стройку. Милый дедушка Константин Макарыч, забери меня отсюда, сил нет больше терпеть, узбеком я боюсь. А в сети мне никак не войти, посуди сам, дорогой дедушка, первая сеть, куда я ходил, называется "Ушан". Одно слово чего стоит. Магазинов у их то ли пять, то ли шесть, и каждый размером с наш райцентр, и товаров там немерено. Три недели кряду звонил я туда ежечасно, но окромя девушки ихней, телефонистки, никто более трубку не брал, а на письма, которые я им по компьютеру писал, ответа не было. Но все же удалось мне договориться о встрече с их барыней по закупкам, как не спрашивай. Не спамши ночь приехал я туда в условленное время, и сказали мне ждать, дескать, за мной выйдут. И часа не прошло, как вышли, я аж вспотел весь, ждамши. Уж потом земляк мой Витек объяснил мне, что у них тут принято так специально. Чтоб ждал их человек не менее получаса, для того, чтоб вспотеть успел и все нервы потерял. Говорят, с такими разговаривать проще. А еще у них принято, чтоб встреч таких было не меньше трех. Но и это еще не все. Чтобы свой товар у них продавать, заплатить им нужно за каждый магазин по бюджету нашего райцентра, а потом еще платить за то, чтобы товар на полку был положен, да скидки дать такие, что прибылей не видать. Да еще с того, что они продадут, им еще денег в конце года перечислить, но и это еще не все. За проданный товар деньги они перечислят в лучшем случае не раньше, чем через 60 дней. Это что же за торговля такая получается? А мы-то думали, неграмотные такие, что у капиталистов все по Марксу должно быть, "товар-деньги-товар". Ан нет, не с проданного товара они деньги зарабатывают, а с поставщиков, обдирая их как липку до нижнего белья. А Москва, дорогой дедушка Константин Макарыч, город большой, и кроме "Ушана", довелось мне побывать в "Ситро", "Амбарсторе", "8-м материке" и "Переулке". И везде одна и та же картина. И подумалось мне тогда, что у них между собой договор какой или соревнование - кто больше поставщика обует и денег с него больше сорвет. Вот и вся честная торговля?»
«Приезжай, милый дедушка, - продолжал Ванька, - Христом Богом тебя молю, возьми меня отседа. А то меня шпыняют и товар мой брать не хотят, хоть он и качественный и по цене хороший. Пропащая моя жизнь, хуже собаки всякой... Остаюсь твой внук, Иван Жуков. Милый дедушка, приезжай».
Сидельцы из мясного отдела, которых Ванька расспрашивал накануне, сказали ему, что письма печатаются на компьютере, а оттуда электронной почтой разносятся по всей земле. Ванька двумя пальцами перепечатал письмо, набрал адрес макарыч@деревня.ру, нажал кнопку "отправить".
Убаюканный надеждами, через час он сладко спал в вагоне метро, уносящем его в ненавистное Бутово.
Эйдельман Сергей
«Милый дедушка Константин Макарыч, - написал Ванька Жуков, - И пишу тебе письмо. Поздравляю Вас с праздником и желаю тебе всего от Господа Бога. Нету у меня ни отца, ни маменьки, только ты у меня один остался».
Ванька перевел глаза на темное окно, в котором мелькала реклама расположенного напротив казино, и живо вообразил себе своего деда Константина Макарыча, отставного военного, брошенного еще в годы перестройки охранять оставленную войсками и поросшую ныне травой некогда секретную базу где-то за Уралом.
Ванька вздохнул и продолжил писать: «А вчерась мне была выволочка. Начальник вызвал меня к себе в кабинет и с иезуитским ехидcтвом напомнил, что испытательный срок мой подходит к концу, а задача, поставленная передо мной - войти с товаром фирмы во все крупные торговые сети Москвы, а числом их восемь, не выполнена. И обзывал меня пpu этом дедлайном и таргетингом, грозясь нe выплатишь зарплату. А чего там не выплачивать, если того, что выплачивают, хватает лишь та пиво "Солодов" и чай Липтон; а за квартиру уж три месяца как не уплочено, и хозяин грозится за неуплату продать меня каким-то узбеком на стройку. Милый дедушка Константин Макарыч, забери меня отсюда, сил нет больше терпеть, узбеком я боюсь. А в сети мне никак не войти, посуди сам, дорогой дедушка, первая сеть, куда я ходил, называется "Ушан". Одно слово чего стоит. Магазинов у их то ли пять, то ли шесть, и каждый размером с наш райцентр, и товаров там немерено. Три недели кряду звонил я туда ежечасно, но окромя девушки ихней, телефонистки, никто более трубку не брал, а на письма, которые я им по компьютеру писал, ответа не было. Но все же удалось мне договориться о встрече с их барыней по закупкам, как не спрашивай. Не спамши ночь приехал я туда в условленное время, и сказали мне ждать, дескать, за мной выйдут. И часа не прошло, как вышли, я аж вспотел весь, ждамши. Уж потом земляк мой Витек объяснил мне, что у них тут принято так специально. Чтоб ждал их человек не менее получаса, для того, чтоб вспотеть успел и все нервы потерял. Говорят, с такими разговаривать проще. А еще у них принято, чтоб встреч таких было не меньше трех. Но и это еще не все. Чтобы свой товар у них продавать, заплатить им нужно за каждый магазин по бюджету нашего райцентра, а потом еще платить за то, чтобы товар на полку был положен, да скидки дать такие, что прибылей не видать. Да еще с того, что они продадут, им еще денег в конце года перечислить, но и это еще не все. За проданный товар деньги они перечислят в лучшем случае не раньше, чем через 60 дней. Это что же за торговля такая получается? А мы-то думали, неграмотные такие, что у капиталистов все по Марксу должно быть, "товар-деньги-товар". Ан нет, не с проданного товара они деньги зарабатывают, а с поставщиков, обдирая их как липку до нижнего белья. А Москва, дорогой дедушка Константин Макарыч, город большой, и кроме "Ушана", довелось мне побывать в "Ситро", "Амбарсторе", "8-м материке" и "Переулке". И везде одна и та же картина. И подумалось мне тогда, что у них между собой договор какой или соревнование - кто больше поставщика обует и денег с него больше сорвет. Вот и вся честная торговля?»
«Приезжай, милый дедушка, - продолжал Ванька, - Христом Богом тебя молю, возьми меня отседа. А то меня шпыняют и товар мой брать не хотят, хоть он и качественный и по цене хороший. Пропащая моя жизнь, хуже собаки всякой... Остаюсь твой внук, Иван Жуков. Милый дедушка, приезжай».
Сидельцы из мясного отдела, которых Ванька расспрашивал накануне, сказали ему, что письма печатаются на компьютере, а оттуда электронной почтой разносятся по всей земле. Ванька двумя пальцами перепечатал письмо, набрал адрес макарыч@деревня.ру, нажал кнопку "отправить".
Убаюканный надеждами, через час он сладко спал в вагоне метро, уносящем его в ненавистное Бутово.
Эйдельман Сергей
